 Светлана Замлелова
Отметив 70-летие Великой Победы, Россия и страны – бывшие республики СССР подошли к другому юбилею – 75-летию начала Великой Отечественной войны. И, само собой разумеется, что 2016 год станет юбилейным для целого ряда событий года 1941-го. Вспомнятся и оборона Брестской крепости, и несколько крупных оборонительных сражений, и начало блокады Ленинграда, и Бабий Яр, и парад на Красной Площади, и битва за Москву, и последующее за ней контрнаступление Красной армии.
Беларусь, например, уже анонсирует мероприятия, посвящённые юбилею. Местом их проведения выбран открытый в 2015 г. на месте действовавшего в 1941-1943 гг. лагеря смерти Тростенец мемориальный комплекс. Россия пока молчит и никаких анонсов на текущий год не выдвигает. Зато не смолчала Украина. Ещё в прошлом году устами Председателя правительства пана Яценюка она объявила о «создании организационного комитета по почтению памяти жертв этой трагедии на международном уровне». Такое заявление вызвало было лёгкое недоумение. Но после того, как в начале февраля 2016 г. Верховная Рада приняла постановление о памятных датах в 2016 г., среди которых были названы 90-летие убийства Симона Петлюры и 75-летие начала трагедии в Бабьем Яру, лёгкое недоумение сменилось ступором.
В самом деле, что это за повсеместная шизофрения? Что за расщепление сознания? Как можно одновременно скорбеть об убийце и его жертвах? В 2016 г. Украина намеревается отметить годовщину расстрела евреев – в конце сентября 1941 г. в Бабьем Яру были расстреляны именно евреи. С этого началась трагическая история Бабьего Яра. И до конца оккупации Бабий Яр оставался местом массовых казней советских военнопленных, подпольщиков, цыган и просто провинившихся киевлян. Что же касается памятных дат, то есть два любопытных обстоятельства, первое из которых – это Симон Васильевич Петлюра, Председатель директории Украинской Народной Республики, известный антисемит и погромщик. За что и был убит Самуилом Шварцбурдом на бульваре Сен-Мишель в Париже 25 мая 1926 г. Самуил Яковлевич, с детства знакомый с гонениями, был убеждённым революционером и с некоторых пор проживал за границей. В 1917 г. он в Россию вернулся, но, разочаровавшись в революции, снова покинул Родину и обосновался в Париже.
Застрелив Симона Васильевича, Самуил Яковлевич и не думал скрываться, но заявил, что убил убийцу. А дело было в том, что за время пребывания Петлюры у власти в Украинской Народной Республике в 1918-1920 гг. жертвами погромов стали примерно пятьдесят тысяч евреев. Среди этих пятидесяти тысяч оказались и пятнадцать родственников Самуила Шварцбурда. И Самуил Яковлевич решил мстить.
После убийства Петлюры в Париже состоялся суд над Шварцбурдом. В защиту его выступили Альберт Эйнштейн, Ромен Роллан, Анри Барбюс. Спор на суде вёлся вокруг того, считать ли Петлюру антисемитом или нет. Были предъявлены сотни документов о борьбе Председателя директории УНР с антисемитизмом. И, судя по числу еврейских жертв, впечатление создаётся такое, что Симон Васильевич только и делал, что истреблял гонителей еврейства. Эта версия, что неудивительно, жива и сегодня. Украинские националисты по сей день потрясают какими-то листовками, доказывающими, по их мнению, полную непричастность Петлюры к еврейским погромам. На одной из таких листовок вверху по-украински написано: «Передавайте из села в село, из хаты в хату, из рук в руки. Населению Украины». И дальше за подписью «Верховный атаман войск Украинской Народной Республики» следует украинский текст о том, что до Верховного атамана доходят слухи о притеснении украинцами евреев. Но Верховный атаман этому не верит, потому что знает свой народ. Тут же – видимо, на всякий случай – пан атаман призывает украинцев оглянуться и удостовериться, что всех людей честного труда большевики хотят загнать в коммуну. Еврейское население – это такие же труженики, стонущие под игом большевизма и не могущие дождаться освобождения от коммунистов-грабителей. А коммунисты-евреи – это каины, предатели своего народа и не надо судить о евреях по таким отщепенцам. Далее атаман вздыхает о паршивых овцах среди братьев-селян, которые не гнушаются погромами, и призывает всех честных людей к расправе над ними. Потом обещает вернуться на Украину и самолично покарать всех врагов. Примечательно, что речь зашла о возвращении, поскольку приводимый документ датируется 1921-м г. А в это время Симон Васильевич уже отбыл в качестве эмигранта в Польшу. Это всегда очень трогательно – письма из эмиграции. Но как это доказывает непричастность Петлюры к погромам двухлетней давности – непонятно. В конце концов, мало ли кто какую листовку подписал. Как говорил персонаж Горького: «Я вот в телефонной книге вписан, а – не горжусь».
Между тем на суде во Франции Шварцбурд был полностью оправдан. Мало того, что его защита доказала поддельность документов, якобы свидетельствующих о любви и нежности Петлюры к евреям, выяснилось, что погромщики, которых Петлюра вроде бы как приказывал расстреливать, объявлялись тут и там живыми и невредимыми. Адвокат Шварцбурда подытожил, заявив, что Петлюра не просто ответственен за происходившее на подконтрольных ему территориях, он к тому же ещё и закрывал глаза на погромы в обмен на верность своих хлопцев.
Отношения Петлюры и евреев остаются, по меньшей мере, не прояснёнными. Даже если он не отдавал приказов убивать и грабить еврейское население, он стоял во главе тех людей, которые убивали и грабили. И речь тут идёт не о перегибах на местах. Украинство как национальная идея во все времена зиждилась на ненависти к москалям и евреям. Поэтому украинские националисты Петлюры, Бандеры или Яроша не многим отличаются друг от друга.
И едва ли народный депутат Верховной Рады Татьяна Черновол выразила что-то новое, заявив, что «образование и культура будут принадлежать лишь титульной нации, а не свиньям, которые разговаривают быдлячим татаро-мордовским языком. В демократической Украине каждый настоящий патриот будет иметь рабов. Пусть ледащая быдлота работает, так как москаль – не человек... Он может жить только ради работы на настоящего хозяина – украинца. Не захочет – собаке собачья смерть! Москаль должен добросовестной работой доказать свое право жить среди нас. Молодежь Одессы! У нас есть большое дело – освободить от москальской оккупации наших братьев, которые страдают на Дону и Кубани. Вступайте в ряды УНА-УНСО и положите свою жизнь ради свободы Украины! Смерть москалям и жидам! Слава героям!..»
А теперь вернёмся к началу статьи. Татьяна Черновол – депутат Верховной Рады. Верховная Рада проголосовала за проведение мероприятий по случаю годовщины массового расстрела евреев в Бабьем Яру…
Но это ещё не всё.
19 сентября 1941 г. в Киев вошли немцы. В книге воспоминаний «Бабий яр» Анатолий Кузнецов так описывает трогательную встречу: «От Бондарского переулка образовалось какое-то движение, видно было, как торжественно плывут головы и вышла процессия каких-то допотопных стариков и старух. Передний старик, с полотенцем через плечо, нёс на подносе круглый хлеб с солонкой на нём. <…> Старики опоздали и растерялись: кому вручать? Передний двинулся к ближайшей белой машине, откуда, улыбаясь, смотрели офицеры, и с поклоном подал поднос». Уже на следующий день была создана украинская полиция. Основу полиции составили галичане, прибывшие с немцами.
Доктор исторических наук, профессор М.В. Коваль пишет, что в Киев прибыли также зондеркоманда-4а айнзатцгруппы «Ц», части полицейского охранного полка «Юг» и Буковинский курень, возглавлявшийся П. Войновским.
Немцы очень быстро в Киеве освоились, вывесили флаги со свастикой, рядом с которыми, как свидетельствует А. Кузнецов, иногда «свисал "жовто-блакитный" флаг украинских националистов – из жёлтой и голубой полос. Друзья, значит». А уже через десять дней евреям было велено явиться на Лукьяновку, якобы для отправки в безопасные места. С собой предписано было взять документы и ценные вещи. И десятки тысяч евреев – кто веря, что предстоит отъезд, кто понимая, что впереди ждёт смерть – выдвинулись из своих домов в сторону Лукьяновки, к Бабьему Яру. Там уже было устроено что-то вроде проходной, где у людей отнимали документы, потом раздевали донага, подводили к оврагу, на противоположном краю которого был установлен пулемёт, и, прошив пулями, сталкивали вниз. Характерно, что евреев встречали украинцы из полицаев. А. Кузнецов, со слов выжившей Д.М. Проничевой, пишет: «Очень рослый деятельный дядька в вышитой сорочке, с казацкими висящими усами, очень приметный, распоряжался при входе. Толпа валила в проход мимо него, но обратно никто не выходил…»
И если дядька в вышиванке только распоряжался у входа, то ближе к оврагу, как пишет М.В. Коваль, «под безжалостный кинжальный огонь пулемёта ретивые киевские полицаи загоняли палками, плетьми, ногами растерянных, голых, совершенно обезумевших людей, не давая им опомниться, сориентироваться».
И снова из воспоминаний Д.М. Проничевой: «Украинские полицаи (судя по акценту – не местные, а явно с Западной Украины) грубо хватали людей, лупили, кричали:
– Раздягаться! Быстро! Быстро!
Кто мешкал, с того сдирали одежду силой, били ногами, кастетами, дубинками, опьянённые злобой, в каком-то садистском раже».
А вот воспоминания двух старых киевлянок, опубликованные в сетевой газете «Время новостей» за 2006 г. Анна Ивановна Бебих: «Ну евреев стреляли наши же, западенцы. Мы ж сами видели расстрельные команды эти в Бабьем Яру, они ж были в чёрное одеты и говорили на украинском, но не так, как у нас в Киеве, по-другому... И вообще немцы никогда по домам не ходили, не выискивали евреев, только полицаи это делали». Софья Григорьевна Яровая: «Я хотела сказать, и я сказала это! Что это наши, украинцы, расстреливали...»
И ещё один свидетель, наиболее, пожалуй, незаинтересованный. Это немецкий шофёр Хефер, получивший задание забрать одежду, оставшуюся от евреев: «Я остановился поблизости, и находившиеся на поляне украинцы стали нагружать машину вещами. С этого места я видел, что прибывавших евреев – мужчин, женщин и детей – встречали также украинцы и направляли их к тому месту, где те должны были по очереди складывать свои пожитки, пальто, обувь, верхнюю одежду и даже нижнее белье. В определённом месте евреи должны были складывать и свои драгоценности. Всё это происходило очень быстро: если кто-нибудь задерживался, украинцы подгоняли его пинками и ударами».
Сегодня на Украине всячески отрицают участие своих героев в подобных акциях. То выдвигается аргумент, что Буковинский и Киевский курени прибыли в Киев только в октябре, то есть после первых расстрелов. То, точно примазываясь к трагедии, вспоминают о расстрелянных несколько позже в Бабьем Яру украинских националистах, в частности поэтов Елены Телиги и Олега Ольжича. А то и вовсе заявляют, что бандеровцы и прочие герои Украины с фашизмом боролись, а не сотрудничали. Что не было никаких бандеровских батальонов вроде «Нахтигаля» и «Роланда», что не сжигали украинцы белорусов и не зверствовали на Западной Украине. Но самый нелепый аргумент – это ссылка на Нюрнберг. Раз уж, дескать, в Нюрнберге бандеровцев не осудили, то и не виноватые они.
Но, во-первых, даже если евреев расстреливал не Буковинский курень, а какие-то другие дядьки с висящими усами, это не отменяет участие украинских националистов в казнях и не опровергает свидетельских показаний. В конце концов, не имеет никакого значения, какие бандеровцы из какого куреня истязали мирных жителей и военнопленных. Во-вторых, Елена Телига работала в профашистской газете «Украинское слово», публиковавшей приказы местной власти с угрозами расстрелов, сводки с фронтов о достижениях вермахта, рассказы о сладкой жизни заробитчан в Германии, куда людей угоняли, без преувеличения, в рабство, и разные статейки под заголовками типа: «Самый большой враг народа – жид» («Украинское слово», 3 октября 1941 года). Она действительно была арестована немцами. Однако увязывалось это с провозглашением «украинской независимости на основе Конституции признанной всем миром УНР», а вовсе не с подпольной деятельностью, как пытаются преподнести сегодня на Украине. Украинские националисты, вообразившие, что немцы пришли в СССР, чтобы помочь им установить независимую украинскую государственность, начали вести себя с оккупантами как равные среди равных. Но тут они крепко ошиблись, потому что немцы и не думали считать их равными. Даже выступавшие против советской власти и России как таковой украинцы не переставали быть для немцев унтерменшами, недочеловеками и, в том случае, если не отказывались служить, холуями. Никакая украинская государственность немцам не была потребна, и холуёв, занимавшихся самодеятельностью, они уничтожали безжалостно, давая тем самым понять, что холуй, не отвечающий своему назначению, не нужен. По всей видимости, Елену Телигу и прочих вышедших в тираж националистов расстреливали в подвалах киевского гестапо. О том, что расстрелы националистов в Бабьем Яру – это миф, сообщил уже в наше время президент Еврейского совета Украины Илья Левитас.
Что же касается Нюрнберга, то судить там Бандеру и Ко не могли по причине их незначительности. Как известно, Нюрнбергский трибунал разбирал дела главных военных преступников, к коим никого из украинских националистов отнести невозможно. Трибунал признал преступными организации СС, СД, гестапо и руководящий состав нацистской партии. В августе 1945 г. в Лондоне был принят Устав Международного военного трибунала. В соответствии с шестой статьёй Устава, преступлениями, подлежащими юрисдикции Трибунала и влекущими за собой индивидуальную ответственность, являются преступления против мира, военные преступления и преступления против человечества. Например, убийства, истязания или увод в рабство, бессмысленное разрушение городов или деревень, преследования по политическим, расовым или религиозным мотивам и др. А руководители, организаторы, подстрекатели и пособники, так или иначе осуществлявшие эту деятельность, несут ответственность.
Даже на приведённых выше примерах видно, что украинские националисты являлись пособниками организаций, признанных Нюрнбергским трибуналом преступными. Доказано, что ОУНовские карательные батальоны «Нахтигаль» во главе с гауптштурмфюрером СС Р. Шухевичем и «Роланд», 201-й батальон шуцманшафт, дивизия СС «Галичина», украинская вспомогательная полиция вместе с айнзатцкомандами участвовали в массовых убийствах мирных граждан и карательных операциях в Белоруссии и на Украине. А это значит, что, в соответствии с Уставом Международного военного трибунала, обсуждать тут нечего. И разговоры о том, что на Украине сегодня нет никаких фашистов есть не что иное, как лепет легкомысленных людей, уверенных, что фашисты – это злые дядьки на мотоциклах «Zündapp».
В 2014 г. Министерство обороны РФ рассекретило несколько документов. Среди прочих есть датированный 19 января 1942 г.: «По поступившим в НКВД УССР в декабре п.г. агентурным данным, германское военное командование проводит ряд мероприятий с целью создания на оккупированной территории Украинской ССР “украинской армии”. <…> Наряду с этим германские военные власти приступили к формированию карательных отрядов из лиц украинской национальности. В некоторых местах эти отряды называют себя “украинскими казаками”. В основном они набираются из украинцев, дезертировавших из Красной Армии и из местных националистических элементов. <…> Они вооружены русскими винтовками, одеты в красноармейские шинели без петлиц и носят на правом рукаве треугольник жёлто-голубого цвета…» А вот документ от 5 марта 1944 г.: «По сообщениям партизанских отрядов и соединений за последнее время, в связи с успешным продвижением частей Красной Армии на запад и освобождением ряда районов Западных областей Украины, – украинские националистические элементы предпринимают мероприятия по соглашению с немецкими оккупационными властями. Немцы же в свою очередь охотно идут на такие соглашения в целях использования националистов в своих интересах для подрывной, диверсионной и террористической деятельности в тылу наступающей Красной Армии…» (орфография сохранена).
В том же 2014 г. председатель Союза советских офицеров Крыма Сергей Никулин обратился к канцлеру ФРГ Ангеле Меркель с просьбой помочь разыскать данные о потерях гитлеровцев от действий ОУН-УПА. Фрау Меркель направила запросы в научно-исследовательские институты Германии, и вскоре пришёл ответ из Исследовательского учреждения военной истории в Потсдаме: «Мы разыскивали информацию в находящейся в распоряжении у нас литературе, но, к сожалению, не нашли никаких сообщений о потерях Вермахта из-за национально-украинских организаций Бандеры и от ОУН-УПА». Позже пришло письмо из Военно-исторического научно-исследовательского института в Мюнхене: «В нашем институте не имеется материалов о потерях Вермахта, нанесённых ему подпольными группами УПА в Западной Украине». Ряд документов подтверждает захват бандеровцами оружия и продовольствия у немцев, но ни о каких военных столкновениях речи нет.
Вот почему рассказы о героической борьбе бандеровцев с немецкими оккупантами, бытующие ныне на Украине, есть не что иное, как ложь. Вот почему лжёт представитель Украины при ООН Юрий Сергеев, заявляющий, что «Российская – советская сторона в то время пыталась надавить на западных союзников, чтобы они признали бандеровцев и других убийцами. Почему Нюрнбергский процесс не признал это? Потому что факты были сфальсифицированы, потому что позиция Советского Союза в то время была несправедливой». Нет, пан Сергеев, не засекречивают сфальсифицированные документы на семьдесят лет.
Современная Украина в значительно большей степени, нежели любая другая страна состоит из символов. Причём символов, легко прочитываемых при желании. Герб, флаг и гимн, памятники и названия улиц, герои и праздники, изображения на деньгах и национальная идея – всё это настолько специфично, что только слепой не видит основ и сущности этого государственного образования. Ведь если бы Германия сменила свой полосатый флаг на флаг со свастикой, если бы немцы в качестве приветствия начали бы вскидывать руки, неужели у кого-то оставались бы сомнения в том, что Германия – фашистское государство? Так почему в отношении Украины столько слепых и глухих?
Объявив о поминовении погибших в Бабьем Яру, Верховная Рада провозгласила очередной фарс. Ведь на что это похоже? Вывесят они свой жовто-блакитный прапор – тот самый, что красовался рядом со свастикой. Выйдет депутат Черновол с букетиком и прошепчет: «Смерть москалям и жидам!» Тут подоспеют хлопцы в вышиванках, похожие на тех, что встречали евреев в 41-м. С собой они принесут портреты Бандеры и Петлюры. А в ответ на недоумённые взгляды объяснят: «Петлюра, Бандера – герои народа. Они воевали за нашу свободу». А тем временем пан Сергеев скажет в ООН, что Бандера сражался с вермахтом, евреи сами себя расстреляли, а кто не верит – тот москаль.
На этом почтение памяти погибших торжественно завершится. Прибывших израильтян госпитализируют с нервным расстройством и когнитивным диссонансом. А в воздухе повиснет вопрос: ну и чего вы тут поминали, о чём скорбели? О том, что не всех тогда расстреляли? Или ещё о чём-то своём? Кому нужны эти крокодиловы слёзы, эта фальшивая скорбь, эта шизофрения с раздвоением сознания и подменой смыслов?
Всё постсоветское время российская власть не занималась Украиной, не инвестировала в свою внешнюю политику на украинском направлении. Но говорить, что бедняжка Украина так из-за этого растерялась, что встала на фашистскую дорожку, было бы неверно. Преследовать собственные геополитические интересы – это одно. А заниматься воспитанием населения соседней страны – совсем другое. И не нужно путать эти разные, в сущности, вещи. В конце концов, каждый человек и каждый народ сам ответственен за свой выбор.
2016
|
