Светлана Замлелова
В связи с Великой Октябрьской социалистической революцией часто сталкиваешься с таким неверным, но весьма распространённым суждением, что будто бы до 1917 г. Россия процветала, народ благоденствовал, а по темпам развития страна опережала всю планету. Но вдруг на историческую сцену явилась страшная неведомая сила по имени Большевики и всё испортила: развитие остановилось, процветание и благоденствие пресеклись на корню. Суждение это поражает не столько незнанием фактической стороны вопроса, сколько нежеланием разобраться и увидеть логическую яму в подобного рода трактовках истории. И плохо даже не то, что ложь, возникшая вокруг Октября и распространяемая поныне, выгодна недругам России, тем, кто ждёт её раскола и уничтожения; плохо, что российский обыватель в массе своей поддержал опасные для самого себя измышления.
Ещё древние утверждали: «Ничто не возникает из ничего и не переходит в ничто, но всё возникает из другого и переходит в другое». Так неужели без всяких серьёзных предпосылок могла возникнуть сила, потрясшая мир и создавшая совершенно новый тип государства и общества? Февральская революция оказалась взрывом, уничтожившим государственное здание Российской Империи. И на руинах этого здания столкнулись лицом к лицу отнюдь не только большевики и юнкера. С Февраля начинается в России хаос, в котором задействованы были разные революционные движения. Так что зачастую революционная борьба носила характер «всех против всех». При этом отнюдь не все революционные силы стремились к скорейшему завершению хаоса, восстановлению полноценной государственности и сохранению целостности страны. Сделать это удалось именно большевикам, остановившим войну «всех против всех» и прогнавшим, кстати, приглашённых белыми генералами интервентов, рассматривавших в качестве платы за помощь российские территории. Именно Октябрь стал организующей силой революции, сдержавшей «бунт бессмысленный и беспощадный», покончившей с революционной стихией и заглушившей волну революционной трансгрессии. Характерно в этом смысле сказанное В.И. Ленина: «После слов “грабь награбленное” начинается расхождение между пролетарской революцией, которая говорит: награбленное сосчитай и врозь его тянуть не давай, а если будут тянуть к себе прямо или косвенно, то таких нарушителей дисциплины расстреливай. И вот, когда против этого начинают вопить, крича, что – диктатура, <…> тут есть та каша в головах, то политическое настроение, которое выявляется именно мелкобуржуазной стихией, которая протестовала не против лозунга “грабь награбленное”, а против лозунга: считай и распределяй правильно. Голода не будет в России, если мы посчитаем хлеб, проверим наличность всех продуктов, и за нарушение установленного порядка будет следовать самая жестокая кара. Вот где расхождение…»
Не будем останавливаться на том, что эти, как и многие другие, ленинские слова были перевраны или искажены. Важна отмеченная Лениным позиция большевиков: революция – это не грабёж и растаскивание чужого добра по карманам, это установление такого порядка, когда «голода не будет в России». Даже если для этого придётся идти на непопулярные меры.
Что же касается появления большевиков из небытия, то неужели за сто лет мы так и не поняли главного: большевики – вовсе не неведомая сила, но выражение чаяний большинства. Чаяний, возникших по причине того, что Ленин называл «революционной ситуацией», то есть когда «низы не хотят», а «верхи не могут» жить по-старому. Попросту говоря, когда старые порядки отживают своё, когда перемены становятся насущно-необходимыми, невозможно вечно стоять на пути нового. В том случае, когда это касается политической обстановки, и когда власть имущие не проявляют гибкость и чуткость, не стремятся обрести равновесие между старым и новым, государственное здание неизбежно падает. Именно об этом писал П.А. Сорокин: «Падение режима – обычно результат не столько усилий революционеров, сколько бессилия и неспособности к созидательной работе самого режима». Но если падение старого произошло, нечего удивляться и ужасаться тому, как болезненно, а для кого-то мучительно идёт становление нового. Всё новое рождается в муках, и государственность здесь не может быть исключением. А потому гражданская война в той или иной форме – это естественное следствие революции. А ужесточение закона и репрессии, особенно в условиях противостояния и давления извне – естественное следствие гражданской войны, когда победившая в этой войне сила утверждает свой порядок, устраняя врагов и конкурентов. Вывод простой: не хотите репрессий, не доводите до революции.
Конечно, всё это говорится с известной долей упрощения, в действительности упомянутые явления сложнее и разностороннее. Но некая схема или даже формула вполне уместна. Особенно как противопоставление другим схемам и формулам, не отличающимся к тому же последовательностью.
К чему же зовут нас ненавистники Октября, утверждающие, что если бы не большевики, мы бы сейчас купались в молочных реках? К процветающей России образца 1913 года? Нет, потому что не было никакой процветающей России в 1913 г. Была, по сути, полуколониальная держава с засильем иностранного капитала в промышленности и банковском деле, с нищим, бесправным, тёмным и полуграмотным большинством, чванливым и презирающим чернь меньшинством, с коррумпированной, безразличной к своему народу, зато лихо ввязывающейся в военные авантюры и умело их проигрывающей властью. Так что же тут хорошего? Для большинства – ничего. Хорошо опять же для меньшинства и для иностранного капитала. Хорошо тем, кому не было места в Советской России, независимой и в самом деле совершившей рывок в развитии. Тем, кого изгнал Октябрь, и кто по этой самой причине Октябрь ненавидит. Далеко же за примером не надо ходить. Вот один известный православно-патриотический телеканал. Руководитель коего, православный же олигарх, грезит монархией, громит советскую власть на каждом перекрёстке, называя оную то нелегитимной, то безбожной, то ещё не пойми какой. Но тут выясняется, что первым генеральным продюсером православного телеканала был мистер Джек Хэник, создатель американского телеканала «Фокс Ньюс», того самого – воюющего с «российской угрозой». А сам православный олигарх вошёл в мир большого бизнеса благодаря другому гражданину североамериканских штатов – мистеру Борису Йордану, тому самому сыну гитлеровских пособников и активному соратнику Чубайса и Коха.
Можно ли предположить, чтобы господа эти действовали во благо Отечества? И не кажется ли очевидным, что деятельность их по очернению советского прошлого сродни деятельности США перед началом очередной военной кампании? А именно их цель – создание благоприятного общественного мнения или климата для какой-нибудь ползучей приватизации-2, а то и реституции. В этом случае остатки того, что было большевиками национализировано, сосчитано и перераспределено в интересах всей страны, окончательно и бесповоротно перейдёт в частные руки. И речь наверняка пойдёт не только о заводах, газетах, пароходах. Под умиление монархиствующих сограждан частными станут «моря и земли», к бывшим владельцам отойдут десятины земли. А там, глядишь, поклонникам 1913 года объяснят, что пора возвращаться к истокам, к родному 1861 году, когда крестьяне и помещики жили одной дружной семьёй. Что ж, как писал Ленин, «тут есть каша в головах», и ничего с этим не сделаешь.
И лишь в одном можно согласиться с противниками Октября: если бы не большевики, всё действительно было бы совсем по-другому. Скорее всего, и России-то никакой бы не было.
2017
|