 Светлана Замлелова
К украинцам в России всегда относились хорошо. Да, над ними беззлобно подшучивали; бывало, что и поддразнивали. Но ни о какой ненависти, а уж тем более о расовом превосходстве, не было даже мысли.
Неудивительно, что Россия была уверена во взаимности. Конечно, все слышали, что западенцам русофильство не свойственно. Но так на то они и западенцы! Совсем другое дело – Киев, Полтава, Харьков. Что уж говорить об Одессе или Херсоне. Но вот наступил 2014 г., и граждане России узнали о себе так много нового, что не сразу опомнились. Помимо призывов резать и вешать, украинцы изрыгали потоки оскорблений, совершенно дикой клеветы и чудовищных по своему невежеству обвинений. «Что это с ними?» – пожимали плечами в РФ, читая плохонькие стишки некой Насти Дмитрук, грозившей кулачком в сторону Москвы и клявшейся, что «никогда мы не будем братьями». И вот тут-то пошли разговоры: мы потеряли Украину, мы не работали с ними, мы не вкладывались, как это делали американцы… Это было самое простое объяснение происходящего на Украине, к тому же – близкое русским людям, признанным мастерам самоедства и рефлексии. Обвинять себя; мучиться «проклятыми вопросами»; постоянно выяснять, кто нас любит, а кто – не очень; сравниваться с соседями, приговаривая «вот в цивилизованных странах» – это ли не излюбленное занятие русского человека? Но стоит отвлечься и задаться вопросом: а что надо было делать на Украине? – как выясняется, что ответ не лежит на поверхности.
В самом деле, что надо было делать, чтобы Украина оставалась дружественной России страной? Обычно на это говорят: надо было там работать. Но как именно работать? На Украине были русские школы, русские книги, русские фильмы и телевидение, проходили конференции и круглые столы, гастроли самых разных российских артистов – от эстрады до оперного театра, выставки российских музеев, мероприятия и встречи, обсуждения и дискуссии... Нам отвечают: этого мало. Так сколько же надо?! Каково должно быть количество встреч и событий, чтобы повлиять на состояние умов и настроения общества? А может быть, дело в другом? Может быть, несмотря на обилие и разнообразие контактов и встреч, не было чего-то главного, что и определяет направленность развития общества?
Вдумаемся: откуда взялось это обилие оскорблений в адрес граждан России, на которые не скупятся украинцы? Орда… быдло… ватники… колорады… недочеловеки… орки… русня… Откуда взялись россказни про ворованные унитазы и распятых собак? Вдруг, само по себе такое в голову не придёт, нужна какая-то почва. Каким образом, с чего бы провинциальная по отношению к России Украина возомнила себя центром культуры и цивилизации, уверовав, что Львов превосходит Москву и Санкт-Петербург? Да, конечно, пропаганда тридцать лет, начиная с 1991 г., вдалбливала в украинские головы идеи интегрального украинского национализма, придуманные Дмитрием Донцовым. И сегодня многие украинцы верят, что русские – это не славяне, а какие-то диковинные азиаты, в то время как украинцы – герои, защищающие Европу от русских варваров или эльфов от орков. Более того, украинцы верят в какое-то своё генетическое превосходство. Как написал политолог, философ и публицист Андрей Ваджра, «самый последний олигофрен из глухого украинского села, с восьмью классами образования и вечной грязью под ногтями, считает себя “высшим арийцем”, а русских – “низшими недочеловеками”».
Мы привыкли всё списывать на пропаганду. Но пропаганда – это всего лишь распространение информации, это служебная функция, инструмент. Другое дело – чему именно пропаганда служит. Конечно, пропаганда может накачивать ненавистью или внушать необходимость прививаться непроверенными препаратами от несуществующей болезни. Но в то же время пропаганда может быть орудием идеологии. В словаре С.И. Ожегова читаем: «Идеология – система взглядов, идей, характеризующих какую-нибудь социальную группу, класс, политическую партию, общество». Применительно к Украине можно сказать, что пропагандируемая ненависть – это не ситуативная мера, а часть определённой системы взглядов, распространяемой на территории бывшей УССР после распада Советского Союза.
Вот серьёзное аналитическое украинское издание размышляет, почему россияне склонны к пыткам. И к каким же выводам приходят авторы: «Традиции и привычки, заложенные предками, отсутствие качественного образования и адекватного самообразования, культ телевидения формируют индивидуума с определёнными убеждениями и понятиями». Понятно, что в России только глаза вытаращат, читая подобное. Но украинцы в это верят. Потому что рассуждения такого рода – это часть постсоветской украинской идеологии. Эта идеология неуклюжа и проста как три копейки, зато необыкновенно действенна, потому что позволила за тридцать лет создать нацию, объединив в одно целое довольно разрозненное население бывшей УССР и воспитав новые поколения, объединённые взглядами и мировосприятием.
Если обобщить эти взгляды, получится не очень стройная и умная, зато понятная всем от мала до велика и по-своему привлекательная система. Во-первых, Украина – это древнейшая страна, украинцы – древнейший народ, а украинский язык – едва ли не праязык всего человечества. Чтобы доказать это, в ход идут как археологические находки, действительно подтверждающие, что на территории современной Украины жили какие-то древние люди, так и разные выдумки. Например, в «Словаре древнеукраинской мифологии» Сергея Плачинды на странице 40 читаем: «Ории (арии) – древнейшее название древних укров. Приручили коня, изобрели колесо и плуг. Первыми в мире стали выращивать рожь, пшеницу и просо. Свои знания о полеводстве и ремёслах понесли в Китай, Индию, Месопотамию, Египет, Северную Италию, на Балканы, в Западную Европу, Скандинавию. Племена Ориев стали основой всех индоевропейских народов».
Смешно? Ещё бы! Но это не просто глупое, антинаучное хвастовство. Это необходимая часть системы взглядов: украинцы должны были поверить, что они уникальный народ, не чета каким-то русским, навязывающимся в братья.
Во-вторых, древний народ, принявший христианство раньше России, строивший прекрасные белокаменные храмы в те годы, когда на месте Москвы шумел сурово дремучий лес, вынужден влачить довольно жалкое существование из-за ужасного соседа, огромного и довольно дикого. Все беды Украины связаны исключительно с Россией. Это Россия держала Украину в неволе, морила голодом, не позволяла развиваться и богатеть, унижала и запрещала украинский язык – «мову калинову». При этом украинцы генетически склонны к свободе, а русские – к рабству. Это ещё одно принципиальное отличие, подтверждающее, что ни о каком родстве не может быть и речи.
Понятно, что и здесь мы видим чепуху, далёкую от исторической правды, подтверждённой хоть какими-то источниками. Но вся чепуха – это маленькие крючочки, цепляющие сознание и впоследствии удерживающие его.
Наконец, в-третьих, Украину ждёт большое и светлое будущее, для чего нужно стряхнуть с себя Россию и прибиться к Европе. Вступив в ЕС, в НАТО и ещё куда-нибудь подальше от России, украинцы станут богатым и уважаемым народом, займут причитающееся им место в истории.
Добавим к этому и культ смерти, так же объединяющим Украину вокруг общего прошлого, настоящего и будущего.
Система простая, но объясняющая мироустройство и соединяющая нацию в одно целое: уникальный народ, приручивший лошадь и породивший все европейские народы, терпит от варварской орды; нужно сделать усилие, навсегда порвать связи, и тогда сбудется вековая мечта. Естественно, что хуторяне смотрят на русских свысока и ненавидят всё, что связано с Россией. Но вопрос сейчас в другом: когда у нас говорят, что надо было работать с Украиной, понимают ли, что одной идеологии можно противопоставить только другую, более убедительную и привлекательную идеологию? В противном случае, отобрав у людей систему взглядов и не предложив ничего взамен, можно получить лишь толпу озлобленных и затаившихся фанатиков.
Когда человек попадает в секту, с ним приходится потом вести долгую и непростую работу, чтобы вернуть к нормальной жизни. Украинская идеология сродни сектантству, прежде всего потому, что основывается не на знании, а на бредовых фантазиях и вере в эти фантазии. Украина стала сектой в масштабе государства, и так просто со своей системой взглядов украинствущие не расстанутся.
В России Конституция запрещает идеологию. Так с чем же мы собираемся идти на Украину, что можем предложить? День Победы? Это хорошо, но этого мало. Идеология или система взглядов тем и отличается от самых благожелательных несистемных идей и верований, что объясняет любые жизненные явления в рамках одного смыслового поля. Для обычного человека это очень важно, поскольку позволяет оставаться, что называется, в «зоне комфорта», то есть спокойно и осмысленно жить и работать, понимая, для чего он это делает. Система идей объясняет человеку устройство мира и общества, даёт смысл жизни как его личной, так и страны в целом. Привязывает прошлое к настоящему, предлагает образ будущего, объединяет разных людей в одну общность. Вооружившись идеологией, общество может построить промышленность и победить в войне, ликвидировать безграмотность, создать интересную, многообразную культуру и передовую науку. Общество без идеологии не имеет высоких целей, а потому ждать от него рывка бессмысленно – оно зациклено на потреблении.
Украинская идеология не дотягивала до уровня созидания – она лишь позволила создать нацию и сплотить её против России. Но тот вакуум, который неизбежно образуется на месте идеологии украинства, должен быть заполнен новым содержимым. И от того, каким оно будет, зависит наше общее с Украиной будущее.
2022 |
